ПутешествияРоссия

Удмуртия. Места силы

Удмуртия — край с древними и сильными языческими традициями.  Языческое в Удмуртии сохранилось с языком, укладом сельской жизни, одеждой, узорами вышивки… Даже в современных гербе и флаге республики — символы, имеющие прямое отношение к дохристианской культуре удмуртов. 

Одна из характерных черт язычества — наделение магическими сверхъестественными свойствами и даже одушевление природных объектов: деревьев, гор, родников и т. д. Не всех, но самых выдающихся — мест, обладающих особенной силой, не может быть много.  

Эти места, как считается, обладают особой энергетикой и способностью с помощью этой энергетики взаимодействовать с человеком — как в положительном, так и отрицательном смысле. Поэтому приходить сюда нужно в правильном настроении — и тогда «место силы» действительно придаст тебе сил, а не лишит их. 

Но даже если вы не верите во все эти шаманские штучки и магия отскакивает от вас как дементоры от Гарри Поттера, то и в этом случае удмуртские места силы достойны вашего внимания: там, как правило, потрясающе красиво. Вообще логично предположить, что именно необычайная красота этих мест и есть та «сила», которой заряжались люди с древнейших времён. Сила, которая излечивает болезни и исполняет желания. И разумеется, у каждого из этих мест есть история: иногда это мифы и всегда — буквально — тысячелетия. 

Байгурезь. Немая гора

гора Байгурезь Удмуртия
Вершина горы Байгурезь сверху выглядит как довольно плоский и широкий «язык», нависающий над Чепцой. Со всех сторон, кроме одной, его обрезают овраги — место, без сомнения, уединённое и удобное для проведения обрядов «узким кругом». Идеально для языческого святилища. Плюс — вид, лишающий на мгновение дара речи.

Гора Байгурезь в Дебёсском районе — звезда среди природных достопримечательностей Удмуртии. Гора даже была изображена на старом гербе района (до 2006 года). На первый взгляд — это малопримечательное место с глинистым обрывом на берегу реки Чепцы около села Дебёсы. Таких вдоль по Чепце немало. Высота всего 250 метров над уровнем моря — это даже и горой не назовёшь — холм, возвышенность. Если идти на Байгурезь с севера (как обычно и ходят), перепада высоты совсем не чувствуется. Но когда подходишь к краю обрыва, скатывающегося прямо в излучину Чепцы, начинаешь понимать, что не случайно это место с древних времён привлекает людей, — с этого невысокого холма открывается вид на десятки километров таёжных лесов вокруг, что само по себе удивительно и объясняется только уникальным расположением Байгурези, а этого уже достаточно, чтобы считать место особенным.  

Село Дебёсы само по себе место необычное — здесь когда-то срастались две ветки — Московская и Санкт-Петербуржская — Великого Сибирского тракта, уводившего каторжан и солдат в Сибирь и доставлявшего в Центральную Россию и Европу богатства — драгоценные камни, пушнину, золото, железо. Но Байгурезь стояла ещё тогда, когда не только Сибирского тракта, но и Москвы (а тем более Питера) не было. Правда, тогда вообще людей на берегу Чепцы не было и не было Дебёс. 

По мнению историков, первые поселения на верхней Чепце появились в V веке нашей эры. При этом городище, обнаруженное археологами на горе Байгурезь, считается более ранним по сравнению с современными ему древними поселениями в Варни и Тольён. Это, вероятно, объясняется тем, что Байгурезь предоставляла максимальные условия для защиты городища от набегов соседей: крутой и достаточно высокий обрыв к реке, глубокие овраги с двух сторон и плоская вершина с удобным равнинным подходом с одной стороны и площадью, достаточной для размещения до сотни человек (первые поселения были немногочисленными). 

Кроме того, археологи считают, что Байгурезь служила не только местом для городища, но и святилищем. Вопрос в том, какими соображениями был обоснован выбор горы для поклонения языческим богам: необходимостью обеспечить безопасность святилища или соображениями метафизического свойства? Мы об этом никогда не узнаем. Однако тот факт, что и в задокументированной древности, и по сей день Байгурезь не просто красивое место, а место взаимодействия человека с силами, ему неподвластными и непонятными, место нетрадиционных молений и полуязыческих обрядов, указывает нам на то, что, вероятно, и доисторические поселенцы выбрали её не только за безопасность.

Помимо общеупотребительного названия, у горы (как у людей по удмуртской древней традиции) есть второе, сакральное имя: Бакгурезь — «Немая гора». Немой гору называют в связи с обрядом, который местные жители и приезжие совершают здесь и сейчас. 

Существует местное предание о том, что у подножия горы на Чепце стояла мельница, а у мельника была дочь, которую тот пообещал отдать замуж (с хорошим приданым) за первого, кто поднимется в гору по самой крутой стороне. Удалось это только немому пастуху, который как поднялся, так сразу и заговорил. 

По другой версии, немым был сам пастух и поднялся он на гору во время праздника летнего солнцестояния. Удмурты пили спиртное редко — только по праздникам, которые все имели обрядовый подтекст и смысл. И кумышка, как спиртной напиток, тоже была одним из атрибутов священнодействия. Поэтому поднимался пастух с чаркой кумышки в руке и умудрился не пролить ни капли. А как только поднялся — заговорил. 

С тех пор есть поверье — если загадать желание и подняться на гору, не сказав ни слова, то желание непременно сбудется. Нужна ли при этом кумышка или нет — мнения расходятся. 

Всё-таки важнее не то, что снаружи, а то, что внутри. Название Дебёсы на удмуртском языке состоит из двух слов: «дэб» и «ос», это гидроним, который трудно поддаётся этимологизации. «Дэб» переводится как «бесконечность», а «ос» — «дверь». Получается дверь или ворота в бесконечность или в потусторонний мир. И входить лучше с правильным настроением. 

Зуевы ключи

Зуевы ключи
Зуевы ключи — одно из «волшебных мест» на юге Удмуртии возле Камы. Считается, что местные родники обладают целебным действием. Особенно два из них: Святой и Гремячий. Один называют «живым», второй — «мёртвым». «Живую» воду пьют, а «мёртвой» — обливаются.
Фото предоставлено организаторами фотоконкурса «Моя Удмуртия».  
Авторы: Владимир Максимов, Сергей Кардапольцев.

Между местом, где река Белая сливается с Камой и Нижнекамским водохранилищем, у границы Татарстана и Удмуртии, есть место, где открывается такой вид на камские лиманы, что дух захватывает. Называется Зуевы ключи. Название носят и близлежащая деревня, и собственно ключи — родники, вода которых считается целительной. Деревня — самая обычная, хотя и расположена в очень красивом месте. Место силы здесь — родники «Святой ключ» и «Гремячий ключ». Они находятся в стороне от деревни. Координаты Гремячего ключа: N 055 52.337, E 053 16.077, Святого: N055 52.173, E 053 16.169. 

Как и многие современные мифы, история происхождения особой силы Зуевых ключей — это сплав языческого и христианского. Наделение особыми свойствами объектов живой природы — практически одушевление — типично языческая и противоречит христианским канонам. Но форма продиктована уже новейшей религиозной культурой — так уже повелось, что любой контакт человека с нематериальным — испытание веры. Вероятно, когда-то существовала и языческая версия происхождения как самих ключей, так и их целительной силы, ведь почему-то же называлось место, откуда бьёт Гремячий ключ, «Ведьминой горой», и до сих пор упоминается, что здесь было языческое святилище и, возможно, место жертвоприношений. То есть и в языческие времена местные жители как-то выделяли его среди прочих. 

Согласно последней, постхристианской версии легенды, ключи начали бить после того, как к ним пришёл монах, ведомый самой Богородицей. На месте Святого ключа стояла икона, и после того, как монах поднял её, из земли забил ключ. И в тот же момент в Ведьмину гору ударила молния. Из того места начал течь Гремячий ключ. Молния «очистила» языческое святилище, и ключ теперь считается индикатором жизнеспособности православия — якобы пока из Гремячего течёт вода, и «христианство не исчезнет». Довольно рискованное на самом деле заявление — земная кора достаточно подвижна, особенно вблизи больших рек, и любой подземный обвал может в любой момент «заткнуть» родник. Так что вряд ли концепция «вода = христианство» была официально одобрена Церковью. 

Воду Святого ключа называют «живой», воду Гремячего — «мёртвой» (тоже типично языческая «былинная» квалификация). Однако в данном случае это хоть и упрощённое, но всё-таки довольно верное толкование. Вода Святого ключа насыщена ионами серебра — аналогично «святой воде» в православных церквях. Только в церкви воду специально насыщают ионами серебра (используя серебряную посуду или помещая серебряные кресты в сосуды с водой), которые обладают бактерицидными свойствами. Откуда взялось серебро в роднике, геологи так и не выяснили (хотя очень хотели). И это если не чудо, то факт удивительный. Делает ли это воду целебной — ну, некоторыми противовоспалительными свойствами, судя по составу, она должна обладать и храниться будет определённо дольше. Но считать её лекарством вряд ли можно.

Ещё интереснее наличия серебра в воде Святого ключа его отсутствие в воде Гремячего ключа. Родники разделяют всего 300 метров, но состав воды в них отличается принципиально. В Гремячем вода настолько насыщена минералами, что пить её не рекомендуют (если только совсем в небольших количествах и при определённых показаниях), зато она, как говорят, помогает при кожных заболеваниях, лечит наружные раны. Поэтому в Гремячий ключ окунаются или обливаются водой из него. 

Испив воды из Святого и окунувшись в Гремячий, вы имеете какой-то шанс исцелить тело как изнутри, так и снаружи. А душу залечит красота, которая точно создана нечеловеческой силой и точно обладает мощнейшей энергетикой. 

Гора Алангасаров

Полифем
Сходство алангасаров с античными циклопами поразительное. Циклопы тоже туповаты и легко поддаются на хитрости людей и богов. Например, циклоп Полифем был обманут как минимум дважды — нимфой Галатеей (на этой картине Гюстава Моро пока всё хорошо) и Одиссеем. Как и алангасары, циклопы оставили после себя горы — на Сицилии, например.

Вообще Удмуртия и горы — это понятия, плохо сочетающиеся. Настоящих гор на территории республики и в местах традиционного обитания удмуртов нет — это скорее холмы. И тем не менее, как и у большинства древних народов, у удмуртов наличествует весь ассортимент космогонических мифов, среди которых мифы о пралюдях — великанах, превратившихся в горы, — почти обязательные. 

В удмуртской мифологии роль античных титанов и циклопов отведена алангасарам — великанам, которые пришли невесть откуда в Удмуртию и, судя по мифам, ничего хорошего здесь не делали: стреляли друг в друга из гигантских луков, бросались камнями и деревьями, скручивали сосны и оставляли так. В общем, вели себя как стереотипные великаны — физически безмерно сильные, но глупые. Глупые настолько, что хитроумные «маленькие люди» смогли их выжить с обжитых земель (где они столько гор набросали и верёвок из деревьев накрутили).

Намного более поздняя мифология, под влиянием рассказов о разбойничьих подвигах отрядов Емельяна Пугачёва, орудовавшего и в здешних местах, приписывала алангасарам поступки, свойственные благородным разбойникам: якобы они грабили богатых, а добро, как ни странно, не раздавали бедным, а просто прятали в виде кладов. 

По некоторым версиям, само слово было заимствовано удмуртами у татар, встречается чаще у южных удмуртов — как раз на границе с современным Татарстаном — в Алнашском районе. Есть также предположение, что сам термин «алангасар» состоит из двух этнонимов: «алан» («иранское племя») и «хазар» («тюркское племя»). Известно, какую большую роль играло аланское войско в Хазарском каганате в середине I тысячелетия нашей эры. Вполне может быть, что южные удмурты вместе с марийскими, мордовскими племенами были их данниками.  

Куда же ехать, чтобы зарядиться силищей доисторических гигантов? Есть два варианта. Первый: деревня Мувыр Шарканского района, где снимали художественный фильм «Тень Алангасара». Место прославилось прежде всего тем, что до сих пор «большого» кино в республике не снимали. Но так как фильм вполне заслуженно не снискал никакого успеха у публики, место съёмок с тех пор было мало кому интересно. И хотя и было обустроено довольно основательно (это была декорация древней удмуртской деревни), захирело, сейчас, правда, похоже на древность. 

Второй вариант: гора Алангасар, или Алангасар гурезь, в д. Верхний Утчан Алнашского района. И это действительно более правильный (имея в виду цель путешествия) вариант. Здесь всё как нужно: южные удмурты, необходимая близость Камы (алангасары пришли по реке), холмистая местность — остатки то ли гигантских метательных снарядов, то ли комьев грязи с ног великанов. А тот факт, что на этой горе было найдено городище второй половины I тысячелетия нашей эры, даёт нам основания думать, что здесь жили если не те самые «маленькие люди», что сумели прогнать алангасаров, то их потомки. 

Священные деревья

Сосна в д. Кияик. Удмуртия
Священная роща — Луд, или Кереметь, — имелась в каждой удмуртской деревне. Каждое дерево в такой роще считалось священным. Сегодня священных рощ фактически нет нигде — всё-таки настолько буквально языческие обряды никто уже не соблюдает. Но традиция почитать древние деревья и вера в их силу остались. 
Фото предоставлено организаторами фотоконкурса «Моя Удмуртия».  
Автор: Сергей Ульихин

Поклонение деревьям, выделение среди них особых — одна из характерных черт многих языческих культур. Это, так же как и наделение особыми качествами возвышенностей, рек, родников, не религия или обожествление в привычном современному человеку смысле, это признание законов и форм существования, отличных от человеческих. Можно считать это дикостью, но когда задумываешься о том, что дерево существовало за 500 лет до тебя и простоит ещё долго после тебя, то понимаешь, что это — мудрость.

Священные рощи были не чем иным, как храмами под открытым небом. Просто языческие обряды требовали, как правило, участия всех членов общины — ведь это была встреча с покровителем поселения. Разумеется, в маленьких поселениях не было больших специализированных помещений (никому даже в голову не приходило их возводить), так что фактически у каждого крупного поселения удмуртов была своя священная роща, или поляна, или и то и другое сразу.

Традиция наделять особыми свойствами и силой выдающиеся по возрасту или размеру деревья существует и сегодня. Например, в Удмуртии, где найдено  около десятка деревьев очень старых или очень больших. И все они наделяются теми или иными свойствами нерационального характера: одни якобы исполняют желания, другие — лечат болезни. Собственно, приписываемые свойства никто и не опроверг. 

Самое популярное дерево — 300-летняя сосна в деревне Большой Кияик Завьяловского района (координаты: 57°01′ с. ш. и 52°45′ в. д.). Место буквально вытоптано многочисленными туристами, желающими прикоснуться к знаменитому дереву. Чем объяснить, что едут именно сюда? Разве что относительной близостью к Ижевску (около часа езды на машине) и приписываемыми дереву целительными свойствами. Но в Удмуртии есть деревья и старше, и больше. Во всероссийский реестр старовозрастных деревьев внесено 14 деревьев, семи из которых присвоен статус «памятник живой природы». 

Например, сосне в деревне Чабишур Увинского района — от 350 до 400 лет. Под ней, как говорят, останавливался на отдых сам Емельян Пугачёв. 

И это ещё не всё: в республике есть не только «священные сосны», но и деревья почти на любой вкус: липы, дубы, лиственницы, ивы, кедры. И кстати, в период всеобщей изоляции исландские учёные выяснили, что объятие живого дерева по психотерапевтическому эффекту вполне может заменить объятия с живым человеком. Поэтому приезжайте в Удмуртию, обнимайте деревья, исцеляйтесь, загадывайте желания — они обязательно сбудутся.

Впервые опубликовано в журнале «Бортовой» . Номер за лето 2020 года.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *